Неизведанное тело - Удивительные истории о том, как работает наш организм - Джонатан Райсмен

Я заглянул в недра человеческого тела в первый день учебы в медицинском институте: у нас было занятие в анатомической лаборатории, на котором мне предстояло препарировать труп. В тот день мы с моими однокурсниками добрались только до мышц, но уже тогда нам открылась удивительная механика движений рук и позвоночника. Тот опыт был сродни взгляду из-за кулис на саму жизнь, и еще до окончания урока я решил, что пожертвую свое тело после смерти медицинскому образовательному учреждению для подобного препарирования.

В течение следующих месяцев мы все тщательнее изучали тело и исследовали внутренние органы один за другим — каждый скрытый механизм, ежедневно работающий на протяжении всей нашей жизни и поддерживающий наше здоровье. Печень, желудок, кишечник, легкие, сердце, почки — все органы казались уникальными обитателями исследуемого мной нового мира и выполняли особую роль в сохранении жизни. Человеческое тело представлялось мне сценой, а внутренние органы — главными действующими лицами.

Форма нашего тела сложна: луковицеобразная голова, четыре смутно напоминающих цилиндры конечности и выступающие головки костей очень далеки от простой геометрии. Однако фактически тело можно разделить всего лишь на две части: внутреннюю и внешнюю. Внешняя начинается на поверхности кожи и ежедневно контактирует с воздухом, природой и другими людьми, позволяет нам воспринимать образы извне и участвовать в разговорах. Большинство людей сосредоточены только на внешнем мире, но обучение медицине предполагает обязательный фокус на внутренней жизнедеятельности организма — той, которую многие игнорируют до той самой минуты, пока какой-нибудь симптом не привлечет внимание и не внушит страх перед жутким и таинственным глубинным процессом. Несмотря на то что мы видим внутренние органы только в операционных или после серьезных травм, они составляют биологическую основу человеческого тела.

Я подробно запоминал структуру и функции каждой части тела, работал с анатомическими моделями, законсервированными образцами и изучал клеточное строение под микроскопом. Я постигал функции каждого органа в здоровом и больном состоянии, а затем подробно воспроизводил полученные знания на сложном экзамене, перед тем как перейти к следующему. В процессе учебы я все ближе знакомился с внутренними органами, и каждый из них заинтриговывал меня.

Я никогда не хотел быть врачом. Прежде чем я стал исследователем человеческого тела, моей страстью было изучение природы. Как ни странно, мой интерес к ней зародился во время освоения курса математики в колледже в центре Манхэттена. Думаю, именно угнетающие каменные джунгли и абстрактное, неестественное совершенство математики побудили меня записаться на экскурсию по диким съедобным растениям в Центральном парке. Это был теплый летний день, мы гуляли по парку, вдали виднелись высокие здания. Мы нашли острый, жгучий кресс-салат и собрали горсть вкусной дикой малины. Меня привлекла идея получения продуктов питания непосредственно из природы, а знания о том, как определять некоторые виды растений, открыли передо мной новый мир.

После той экскурсии я начал учиться идентифицировать виды растений, животных и грибов (особенно съедобных), которые можно было увидеть в лесу. Я был очарован идеей жить за счет земли, получая от нее не только пищу, но и материалы для основных ремесел. Я читал книги о том, как плести корзины из ивовых веток, делать одежду из шкур животных, и вскоре моя комната в общежитии была завалена опилками и незавершенными поделками. Я жаждал путешествовать по разным странам и узнавать, как люди в каждой культуре взаимодействуют со своей уникальной природной средой.

После выпуска из колледжа у меня появилась такая возможность: я на длительный срок отправился в Россию, и с этого момента моя страсть к путешествиям не угасала. Познакомившись с разными культурами, с их разными взглядами на мир, я расширил свое представление о природе и биологических видах. Несколько лет я кочевал и жил на случайные заработки в летних лагерях и на научные гранты на изучение коренных народов Дальнего Востока России. Я не знал, чего хочу от жизни: подумывал стать ремесленником, или получить степень в области экологии, или поселиться в дикой местности.

В итоге я решил, что профессия врача наилучшим образом объединит три мои страсти: анализ и решение проблем, ручной труд и дальнейшее изучение мира — и при этом позволит оказывать медицинскую помощь людям, которых я встречу в самых отдаленных уголках планеты. Когда я начал учиться в медицинском институте и мой скальпель коснулся тела для препарирования, я обнаружил, что исследование тела очень похоже на исследование природы: изучение внутренних органов напоминало мне изучение биологических видов. Каждый орган был уникальным созданием с присущим ему поведением и внешним видом и находился в своем уголке тела — в своей естественной среде обитания.

Начав учиться в Медицинской школе Роберта Вуда Джонсона в Нью-Джерси, я с удивлением обнаружил, что навыки, которые я использовал в наблюдениях за природой, оказались отличным фундаментом для получения профессии врача. Однажды я бродил по небольшой роще за университетской парковкой и наткнулся на скопление грибов. Любопытство повело меня сквозь заросли ядовитого плюща и других сорняков: я хотел узнать, что там дальше.

Сначала грибы показались мне лишь кучей мусора, которую принес ветер. Но, подойдя ближе, я понял, что смотрел на скопление кремовых, светло-оранжевых грибов, которые слегка возвышались над влажной затененной почвой. Мои навыки распознавания грибов пока еще оставляли желать лучшего, и я гадал, относятся ли эти грибы к лекарственным, галлюциногенным или ядовитым видам, которые, как нам рассказывали на уроках токсикологии, могут вызвать молниеносную печеночную недостаточность. А может быть, они были съедобны? На следующий день я купил справочник, чтобы научиться их идентифицировать, и начал погружаться в мир съедобных грибов параллельно с медицинским образованием.

Я наполнял свою голову знаниями. После изучения человеческого тела в анатомической лаборатории я чаще всего менял скальпель на корзину и уходил в рощу за парковкой или бродил по другим многообещающим территориям в поисках грибов, а мое внимание было приковано к каждой кучке опилок и залитому водой газону. Я восхищался блестящей интуицией и энциклопедическими знаниями опытных грибников так же, как восхищался старшими врачами: и те и другие проявляли хладнокровную уверенность, принимая судьбоносные решения о том, какие грибы съедобны, а какие ядовиты или какие пациенты нуждаются в срочном лечении, а каких уже можно выписать из больницы. Я задавался вопросом, смогу ли я когда-нибудь так легко принимать подобные решения и перевесит ли уверенность мою тревогу.

По мере накопления опыта в определении грибов и заболеваний я понял, что каждый медицинский случай, как и каждый гриб, представляет собой диагностическую загадку. Само слово «диагноз» означает «знать помимо» или «различать», что актуально как для врача, так и для грибника. Где бы я ни столкнулся с диагностической задачей — в поле или в стерильной клинике, — мой мозг искал ее решение совершенно одинаково, ориентируясь на тонкие подсказки, чтобы различить схожие на первый взгляд вещи. Хорошие навыки наблюдения крайне важны, чтобы заметить едва уловимые различия в форме и цвете и правильно определить вид гриба или чтобы уловить в лесу фруктовый запах, который говорит о том, что где-то рядом можно найти черные степные вешенки, аромат которых слышишь раньше, чем видишь их. В институте я понял, что в медицине наблюдательность не менее важна. Например, при осмотре ребенка с высокой температурой его расширяющиеся при каждом вдохе ноздри указывают на то, что диагноз, скорее всего, связан с инфекцией глубоко в легких, а не с обычной ОРВИ.

Однако в обеих областях недостаточно лишь навыка наблюдения. Чтобы досконально изучить тело и природу, необходимо углубиться в экологию. В мире природы экология — это наука о том, как отдельные виды взаимодействуют друг с другом, с почвой и климатом. Опытный собиратель знает, какие грибы нужно искать, исходя из региона, погоды, сезона, недавних осадков, пород деревьев над головой и лесной подстилки под ногами. Точно так же врач понимает, что заболевания связаны с сезонностью и географической зоной: медики ожидают, что столкнутся, например, с болезнью Лайма в отдельных регионах летом и с гриппом и отравлением угарным газом зимой. Как и в собирательстве, им помогает знание того, что нужно искать. Я понял, что в распознавании грибов и заболеваний используется одно и то же сочетание глубоких познаний и острой наблюдательности, и проникся уважением к навыкам старших врачей, которые, подобно старейшинам в обществе собирателей, хранят знания, которых не найти в учебниках.

Как только я вышел за пределы учебной аудитории и начал работать с реальными пациентами в больнице на третьем курсе института, я стал лучше понимать, как разные элементы нашего тела функционируют вместе, поддерживая в нас жизнь и делая нас теми, кем мы являемся. Во время хирургической практики мне снова удалось заглянуть внутрь человеческого тела — на этот раз живого. Молодому человеку, попавшему в автокатастрофу, нужно было срочно удалить разорванную селезенку, и я торопливо мыл руки, готовясь к операции. Стоя у операционного стола в стерильном халате, шапочке, перчатках и маске, закрывавшей все, кроме моих бегающих глаз, я наблюдал, как хирург вскрывает живот пациента так же, как я делал это в морге.

Только в этот раз рана кровоточила. Поток алой крови говорил о том, что сердце пациента бьется, легкие дышат, а артериальное давление в норме. Помогая вскрывать брюшную полость, я чувствовал под перчатками тепло живой плоти, что свидетельствовало о секреции гормонов щитовидной железы и надпочечников пациента. А его кишечник извивался, как земляные черви, как будто мы с хирургом разрезали травянистую поверхность земли и отодвинули дерн, обнажив под ним почву, кишащую живыми существами. Двигающийся кишечник свидетельствовал о достаточном питании, балансе электролитов и правильной работе почек и печени.

Работа с пациентами, возможность увидеть подвижные внутренние органы и прикоснуться к ним позволили узнать то, что было недоступно при препарировании мертвых тел, статичных тканей, застывших во времени и в формальдегиде: все наши органы неразрывно связаны между собой и образуют взаимозависимую сеть. Тело на патологоанатомическом столе нисколько не отражает совокупную работу органов при жизни, так же как чучела животных или засушенные листья растений мало что говорят о сложном взаимодействии между видами в общей среде обитания. У пациентов каждое наблюдение непременно указывало на гармоничную совместную работу органов, отдаленных друг от друга. В итоге органы, которые я изучал один за другим, сложились в организм.

Подобно тому как каждый биологический вид в экосистеме идеально приспособлен к своей экологической нише, каждая составляющая человеческого тела играет определенную роль в поддержании баланса организма, известного как гомеостаз. Кроме того, экология тела — это масштабная картина, которую можно увидеть, только отступив на шаг назад, чтобы вместо разрозненных частей охватить взглядом всю взаимосвязь целиком. В процессе обучения я понял, что профессия врача, особенно врача общей практики, подразумевает не только глубокие знания о каждой отдельной части тела, но и умение видеть весь организм целиком, как внутри, так и снаружи.

Эта книга — история о путешествии. Мой путь познания чудес и недугов человеческого тела начался с «препарирования» самого себя, то есть с косвенного изучения моего собственного тела, а также с тела каждого, кого я когда-либо встречал или лечил. Он продолжился в медицинском институте и ординатуре во время учебы по специальности «терапия и педиатрия», которую я прошел в массачусетской больнице общего профиля.

И каждый мой пациент позволял мне все лучше понимать тонкую механику человеческого организма.

После ординатуры я начал работать терапевтом и вести частную практику — это был нестандартный карьерный виток. Вместо того чтобы устроиться в престижную академическую больницу или выбрать более узкую специальность, я искал отдаленные и уникальные с точки зрения культуры регионы, где я мог бы практиковать, — от клиники в высокогорном Непале до отделения неотложной помощи в арктической Аляске. Благодаря практике в самых разных регионах я приобрел новые культурные взгляды на человеческое тело, которые углубили мое собственное понимание и расширили мои медицинские знания.

В этой книге я описываю не только разные части тела, но и то, как они складываются в единое целое. В каждой главе вы найдете истории врача о том или ином органе нашего организма и заметки исследователя и путешественника, изучающего новую, незнакомую страну с ее достопримечательностями и необычными традициями местных жителей. Медицинский институт научил меня тому, что человеческое тело можно разделить на отдельные части, тогда как жизнь показала, что тело — это нечто большее, чем просто их сумма.

Невидимые миры внутри нас заслуживают не меньшего внимания и восхищения, чем окружающий мир. В конце концов, истинная история тела — это также и история жизни, которую мы в нем проживаем.